Майорка — крупнейший из Балеарских островов наряду с Ибицей, Форментерой и Меноркой — популярна в качестве пляжного курорта. Один из самых массовых и престижных европейских курортов (здешний аэропорт Сан-Жоан — третий по величине в Европе и чемпион по интенсивности авиарейсов в высокий сезон) у нас еще только начинает входить в моду. В первых рядах немцы — 4 млн, за ними — 3 млн англичан, дальше — итальянцы и французы.
Кажется, что острова с таким прекрасным именем должны быть затеряны посреди океана на краю земли, однако Балеары — излюбленное место отдыха европейцев — расположены в Средиземном море. Место для первой встречи будет идеальным, а объект — совершенным, если начать знакомство с Балеарскими островами на Майорке.
Обилие роскошных кружевных кипарисов, пушистых средиземноморских сосен и элегантных высоких пальм определяет основной цвет Майорки — зеленый. Лишь на несколько дней в начале весны остров становится ослепительно белым, когда цветут миндальные деревья. Их появление на Майорке связано с фееричной легендой: норвежская принцесса, ставшая супругой майоркинского короля, безутешно тосковала по северным пейзажам. Чтобы развеять печаль возлюбленной, король приказал засадить свои земли миндальными деревьями, цветение которых напоминало ей восхитительную красоту норвежского снегопада. Влюбленные майоркинцы, не имеющие удовольствия видеть снег даже зимой, в выходные выезжают из города, чтобы целоваться, гуляя по цветущим миндальным садам. Ради этого стоит приехать на Майорку весной, когда остров еще только предвкушает высокий туристический сезон.
Столичный променад
Пальма-де-Майорка — парадная гостиная Балеарских островов с архитектурой всех оттенков песочного цвета, декорированная длинными раскидистыми пальмами. На балконах домов в старом городе висят горшки с геранями и пальмовые ветки — символ Майорки. За углами домов не спрятаться — там установлены бетонные надолбы. Эта деталь, удивившая меня, была изобрете на майоркинцами еще во время пиратского прошлого острова. Таким образом можно было спокойно ходить по улицам, не ожидая опасности за каждым углом. Алчность флибустьеров наложила отпечаток на менталитет майоркинцев: никто не строит здесь огромных пафосных особняков — вся архитектура слита воедино с природой, спрятана под цветом бугенвилей и гибискусов, укрыта в пушистых объятиях сосен; никто не демонстрирует богатства, дабы не спровоцировать завистников. Элегантная разумность — главный принцип стиля жизни в Пальма-де-Майорке.
Образец столичной роскоши — Кафедральный собор XIII века с самым большим в мире окном-розой, великолепными мозаичными витражами и алтарями, ощутивший на себе творческую мысль самого Антонио Гауди. Один из алтарных проемов представляет собой сюрреалистический этюд с терракотовыми рыбами и буханками хлеба, созданный современным художником Мигелем Барсело. Случай вторжения неслыханной авангардной вольности в ортодоксальное соборное убранство доказывает лояльное отношение испанцев к любому проявлению творческой неординарности. Дорогие отели на Майорке служат экспозицией современных испанских художников и общепризнанных гениев, мне довелось видеть на стенах даже подлинники Пикассо. Ощущение, что я оказалась в самой гуще самодостаточной богемной жизни, не покидало меня ни на минуту.
Жемчужная фабрика Majorica, построенная в начале века в Манакоре, принесла Майорке мировую славу. Необычный, практически ручной способ изготовления украшений можно наблюдать прямо на фабрике и приобрести их в магазинчике при ней. Цена вопроса от нескольких десятков до нескольких сотен евро в зависимости от красоты изделий и подлинности материалов. Гарантия на 10 лет прилагается.
Яхты, виллы,знаменитости
Яхты и гольф — самые популярные увлечения туристов на Майорке. На Кала-Майор расположено первое на острове поле для игры в гольф «Сон-Вида» с холмистой местностью и большим разнообразием флоры. Гольф-клуб «Бендинат» находится рядом с Пальма-Новой, Ильетасом. Также гольф-клубы есть в Магалуфе («Поньенте» с длинным сложным полем для профессионалов) и в Санта-Понсе. Алчность флибустьеров наложила отпечаток на менталитет майоркинцев: никто не строит здесь огромных пафосных особняков.
Сотни грациозных белоснежных кораблей гнездятся в Пуэрто-де-Пальма — респектабельном столичном порту, где в каждом пятом доме обосновался яхт-клуб, а за каждой второй пальмой скрываются папарацци. Майоркинцы с азартом наблюдают за появлением очередной знаменитости, сплетничают о том, что яхты русских олигархов на порядок скромнее, чем у арабских шейхов, и всегда готовы к встрече с венценосной «Фортуной» самого короля Хуана Карлоса. Если журналистам посчастливится, в светской хронике майоркинских газет появится новость о том, что поголовно обожаемая королевская чета прибыла на Пальма-де-Майорку и отужинала в излюбленном ресторане «Тристан». Мне, признаться честно, не довелось попасть на аудиенцию к королю, зато любопытство удовлетворили вилла Майкла Дугласа в живописном тихом местечке Вальдемосса и дом Михаэля Шумахера, по соседству с которым в городке Андрач на холме с божественным видом на бухту купила поместье Клаудия Шиффер. Когда белокурая дива приезжала на свою островную резиденцию в компании Дэвида Копперфильда,никому из фотографов не удавалось запечатлеть подробности их частной жизни — магия Копперфильда портила снимки, лишая желтую прессу лакомого куска. А вот восьмидесятилетней владелице компании L’Оreal, которая подарила своему молодому испанскому любовнику виллу на севере Майорки, повезло меньше. Родственники мадам L’Оreal раздули громкий скандал, подав в суд на жиголо, так что вся Майорка живо обсуждала их альковные перипетии.
Мадам эмансипе и хрупкий гений
Майоркинцы избалованы вниманием знаменитостей с давних времен. Первооткрывателями туристической Майорки были экстравагантная писательница Жорж Санд и великий композитор Фредерик Шопен. Встретившись в Париже, они искали райское тихое местечко, где у него была бы возможность писать этюды, а у нее — романы. Источником вдохновения стала Майорка с красивейшими укромными бухтами среди живописных, поросших пиниями скал, с золотистой полоской песка, на которую бросают тень пальмовые ветки, с ласковым солнцем и чистейшим воздухом, способным вскружить голову любому. Представляю себе, как шокировала провинциальных майоркинских доний возмутительно эксцентричная для тех времен Жорж Санд, одетая в брючный костюм и курившая сигару.
Однако романтика воображаемой ретроспективы закончилась, как только я переступила порог старого картезианского монастыря в Вальдемоссе. Фантазия разыгралась от близости вериг в аскетичных монашеских кельях-комнатах, принадлежавших ревностным католикам, и призрака самого почитаемого монаха Бруно, покровительственно глядящего со всех картин. В этой темной обители, которая к XIX веку уже стала постоялым двором, жили зимой 1836 года Жорж Санд и Шопен. Молодой композитор заболел чахоткой. Брезгливый майоркинец, сдававший постояльцам квартиру, выставил их на улицу и сжег принадлежавшие им вещи.
Три зимних месяца единственный монах, оставшийся в картезианском монастыре, выхаживал Шопена своими настойками. Местные жители отказывались контактировать с ними, каждыедва дня Жорж Санд приходилось ездить на велосипеде под проливным дождем в Пальму за продуктами.
Позже в книге «Зима на Майорке» она осыпала проклятиями майоркинцев, а Шопен написал произведение «Капля дождя», наполненное элегической грустью. Сегодня в часовне возле картезианского монастыря дают короткие концерты Шопена, а в кельях — музей знаменитой пары.
Вальдемосса такой же сонный, как сто пятьдесят лет назад, и время здесь течет так же медленно. Извилистые улочки с широкими лестницами выложены брусчаткой, на каждом доме висит симпатичная табличка с изображением местной святой Каталины. Вальдемосские кошки с королевским достоинством носят цветные ошейники, украшенные крупными жемчужинами, — более милой местной традиции или, если хотите, трогательного рекламного трюка я еще не встречала.
Отели Майорки впечатляют аристократичностью, есть среди них легендарный Formentor, расположенный на самой крайней северной точке острова — мысе Форментор, откуда открывается захватывающий вид на бухту Польенса, а при хорошей видимости и на соседний остров Менорка. За восемьдесят лет сначала открытия в отеле побывали герцог Виндзорский, Гари Купер, Чарли Чаплин, Одри Хепберн, Джон Уэйн, Пласидо Доминго, Монсеррат Кабалье, Михаил Горбачев и многие другие знаменитости. Единственный номер, оставшийся нетронутым спрошлых времен, — сьют Уинстона Черчилля. Секрет популярности отеля Formentor — в живописности места. Огромный сад с цветущими каллами, ароматной лавандой, пальмами, соснами, кипарисами и цитрусовыми деревьями спускается к песчаному пляжу длиной в двенадцать километров, который с двух сторон обступают скалы. Здесь одинаково хорошо в любое время суток, но особенно поэтично на закате дня.